Внезапно жизнь снова стала неспешной.
Кухня превратилась в рабочий кабинет, а график жизни, повинуясь, видимо, неумолимым традициям грядущей зимы, перестал включать в себя понятие "утро".
Встаю в два, ложусь в пять, работаю с шести до полуночи, остальное время читаю муми-троллей, копаюсь в самоцветах, болею, смотрю в окно, слушаю чьи-то новости, варю кофе и принимаю редких гостей.
Бросила строить планы за бессмысленностью этого занятия, и поскольку волны на реке жизни скоро остановят морозы и лед, отправила корабль в ближайший порт. До весны еще очень далеко - остается ждать, пока ударят морозы выпадет снег - тогда, вероятно, можно будет ходить по льду пешком.
Кухня превратилась в рабочий кабинет, а график жизни, повинуясь, видимо, неумолимым традициям грядущей зимы, перестал включать в себя понятие "утро".
Встаю в два, ложусь в пять, работаю с шести до полуночи, остальное время читаю муми-троллей, копаюсь в самоцветах, болею, смотрю в окно, слушаю чьи-то новости, варю кофе и принимаю редких гостей.
Бросила строить планы за бессмысленностью этого занятия, и поскольку волны на реке жизни скоро остановят морозы и лед, отправила корабль в ближайший порт. До весны еще очень далеко - остается ждать, пока ударят морозы выпадет снег - тогда, вероятно, можно будет ходить по льду пешком.