Как избежать игры, когда серьезность
лица и слова – это тон дурной,
Рискнешь ли ты на партию со мной?
Сказать опасно «да». Но только поздно
отказываться. Тонкою струной
Звенят от каждого прикосновенья
Нагие нервы. И, по мановенью
ладони - замирают тишиной.
Нам неизвестны правила, увы
Нам страшен фатум. Нам горька свобода.
Марионетки или кукловоды,
Под нами пропасть. Но над нами – высь
И синева небес, и их рассветы,
И их туманов серебристый дым.
Мы верим и не верим в их заветы,
Но все свои вопросы без ответов
Мы отчего-то поверяем им.
Но из законов, правил и заветов
Один не выйдет нынче нарушать
В каких скрижалях он записано точно –
Бог весть. Но проверяющим на прочность
Себя – игры уже не избежать.
лица и слова – это тон дурной,
Рискнешь ли ты на партию со мной?
Сказать опасно «да». Но только поздно
отказываться. Тонкою струной
Звенят от каждого прикосновенья
Нагие нервы. И, по мановенью
ладони - замирают тишиной.
Нам неизвестны правила, увы
Нам страшен фатум. Нам горька свобода.
Марионетки или кукловоды,
Под нами пропасть. Но над нами – высь
И синева небес, и их рассветы,
И их туманов серебристый дым.
Мы верим и не верим в их заветы,
Но все свои вопросы без ответов
Мы отчего-то поверяем им.
Но из законов, правил и заветов
Один не выйдет нынче нарушать
В каких скрижалях он записано точно –
Бог весть. Но проверяющим на прочность
Себя – игры уже не избежать.