Из многих тем, витающих в воздухе и периодически материализовывающихся, тема театра периодически правит балом. И так как моэмовский "Театр" попал мне в руки как раз в это время, то пусть он и завершит этот всегда любопытный сабж.
Мне очень нравится Моэм. Конфликты, о которых он пишет, взросление людей, их жизненные пути. "Бремя страстей человеческих" я читала с карандашом в руках, и "Театр" тоже полон закладок.
Его слог ничего не теряет от простоты - может быть просто потому, что люди в жизни далеко не всегда изъясняются высоким штилем. А может быть просто потому, что он хорош в своей безыскусственности сам по себе.
**
"Для тебя нет разницы между правдой и выдумкой. Ты всегда играешь. Эта привычка — твоя вторая натура. Ты играешь, когда принимаешь гостей. Ты играешь перед слугами, перед отцом, передо мной. Передо мной ты играешь роль нежной, снисходительной, знаменитой матери. Ты не существуешь. Ты — это только бесчисленные роли, которые ты исполняла. Я часто спрашиваю себя: была ли ты когда-нибудь сама собой или с самого начала служила лишь средством воплощения в жизнь всех тех персонажей, которые ты изображала. Когда ты заходишь в пустую комнату, мне иногда хочется внезапно распахнуть дверь туда, но я ни разу не решился на это — боюсь, что никого там не найду.
***
— Значит, по-твоему, я просто подделка? Или шарлатан?
— Не совсем. Потому что это и есть ты. Подделка для тебя правда. Как маргарин — масло для людей, которые не пробовали настоящего масла.
— Ты не понимаешь одного: актерская игра не жизнь, это искусство, искусство же — то, что ты сам творишь. Настоящее горе уродливо; задача актера представить его не только правдиво, но и красиво. Если бы я действительно умирала, как умираю в полдюжине пьес, думаешь, меня заботило бы, достаточно ли изящны мои жесты и слышны ли мои бессвязные слова в последнем ряду галерки? Коль это подделка, то не больше, чем соната Бетховена, и я такой же шарлатан, как пианист, который играет ее.
**
Джулия протянула руку к большому залу. Там притушили огни, и с ее места он еще больше напоминал подмостки, где разыгрывается представление.
Весь мир — театр, в нем женщины, мужчины — все актеры» [Вильям Шекспир, «Как вам это нравится«]. Но то, что я вижу через эту арку, всего-навсего иллюзия, лишь мы, артисты, реальны в этом мире. Вот в чем ответ Роджеру. Все люди — наше сырье. Мы вносим смысл в их существование. Мы берем их чувства и преобразуем их в произведения искусства, мы создаем из них красоту, их жизненное назначение — быть зрителями, которые нужны нам для самовыражения. Они инструменты, на которых мы играем, а для чего нужен инструмент, если на нем некому играть."
Моэм, "Театр".
Вряд ли кто-то из них прав до конца - и каждый, наверное, прав по-своему, с той точки зрения, с которой он видит мир. Но мне нравится то, как Моэм сталкивает совсем разные миры, противоположные мировоззрения. Даже несмотря на то, что вряд ли от этого столкновения родится истина, их категорическая несхожесть это всегда урок.