Индейский ветер долетел откуда-то из теплых краев и принес с собой музыку ветра, солнечный луч и голоса чьих-то снов.
+1 Ловец Снов
+1 Ловец Снов
вторник, 10 декабря 2013
воскресенье, 08 декабря 2013
Вот и состоялся первый по-настоящему зимний выезд. Самый теплый в мире ноябрь уступил, наконец, свои ключи и дороги метелям, но это не помешало нашему бравому маленькому экипажу двигаться вперед - и еще разглядеть и довезти до деревни разговорчивую тетушку с баулами, в которые, кажется, можно уместить содержимое пары товарных вагонов - ну как так? 
))
Поля дремлют под снегом, аистиное гнездо ждет возвращения обитателей из жарких стран - долго ему еще ждать, пока только снежный ветер заглядывает в гости, да проезжают мимо крейзи-путешественники вроде нас .
Уже видит за окном декабрьский сон царство заснеженных еловых ветвей, серое небо вызывает в памяти молчаливые уральские горы, и внезапно вспыхивают на миг золотые просветы в облаках - то катится к горизонту невидимое ныне солнце.
))Поля дремлют под снегом, аистиное гнездо ждет возвращения обитателей из жарких стран - долго ему еще ждать, пока только снежный ветер заглядывает в гости, да проезжают мимо крейзи-путешественники вроде нас .
Уже видит за окном декабрьский сон царство заснеженных еловых ветвей, серое небо вызывает в памяти молчаливые уральские горы, и внезапно вспыхивают на миг золотые просветы в облаках - то катится к горизонту невидимое ныне солнце.
четверг, 28 ноября 2013
У этого озера всякий день новое лицо. Я приходила сюда несколько дней назад и смотрела, как оно улыбалось небу сквозь чистую синеву. Утки
качались у его берегов, подплывали ко мне, стремительно уплывали обратно, оставляя на воде едва заметный, исчезающий след. Солнце
цеплялось за вершины деревьев, свет был мягок, словно на исходе лета...
Я была здесь вчера. Тонкий лед и молчание укрыли озерную гладь, и тысячи тысяч лет проступили сквозь эту хрупкость и тишину. Ни одного шага, ни
одного голоса. Чайки кружились вдалеке над лесом. Воздух стал холоден и чист, а солнечный свет - так резок, что оставалось лишь опустить взгляд
и смотреть на то, как в крошечных лунках поднимается и опускается прозрачнейшая, словно горный источник, вода.
Я стояла на берегу очень долго, глядя на то, как отражается солнечный свет на ледяном зеркале, как играет он на инее, превратившем березовые листья в горсть
сокровищ, как кружат птицы в пронзительной, звенящей тишине. Потом у причала появился человек с собакой, они шли вперед, улыбаясь друг другу,
и вместе с ними вновь пошло вперед и время.
А сегодня это озеро шумит и волнуется. Хрупкий лед разбит, и на берегу еще лежат его осколки, мерцают в свете фонарей на сухой траве. А к ним с грозным
рокотом катятся черные волны, и дальние берега теряются во мгле - это не озеро уже, а древнее, вечное море, и в голосе его волн сливаются песнь
воды и ветра,и что-то еще, что тщетно пытаться услышать - но можно слушать, стоя здесь, на ветру.
Я опускаюсь к воде, и ледяная волна накрывает мои пальцы, рассыпается пеной и возвращается назад. Я не принадлежу этому краю, слишком суровому, слишком ветреному - и все же мы часть друг друга, как и все на этой земле.
Свет фонаря дрожит, сумерки обступают меня, ветер качает спасательный круг на столбе - белый и рыжий цвет, в который выкрашен круг, кажутся странными на этом пустом берегу.
Я медленно возвращаюсь, и голос волн становится все тише, пока звуки проезжающих машин не заглушают его совсем. Красный мерседес откуда-то из семидесятых выезжает из-за поворота и исчезает вдали.
Я сворачиваю на тропу, ведущую домой, и из небесного кувшина, скрытого туманной пеленой, падают на землю крупные капли дождя.
качались у его берегов, подплывали ко мне, стремительно уплывали обратно, оставляя на воде едва заметный, исчезающий след. Солнце
цеплялось за вершины деревьев, свет был мягок, словно на исходе лета...
Я была здесь вчера. Тонкий лед и молчание укрыли озерную гладь, и тысячи тысяч лет проступили сквозь эту хрупкость и тишину. Ни одного шага, ни
одного голоса. Чайки кружились вдалеке над лесом. Воздух стал холоден и чист, а солнечный свет - так резок, что оставалось лишь опустить взгляд
и смотреть на то, как в крошечных лунках поднимается и опускается прозрачнейшая, словно горный источник, вода.
Я стояла на берегу очень долго, глядя на то, как отражается солнечный свет на ледяном зеркале, как играет он на инее, превратившем березовые листья в горсть
сокровищ, как кружат птицы в пронзительной, звенящей тишине. Потом у причала появился человек с собакой, они шли вперед, улыбаясь друг другу,
и вместе с ними вновь пошло вперед и время.
А сегодня это озеро шумит и волнуется. Хрупкий лед разбит, и на берегу еще лежат его осколки, мерцают в свете фонарей на сухой траве. А к ним с грозным
рокотом катятся черные волны, и дальние берега теряются во мгле - это не озеро уже, а древнее, вечное море, и в голосе его волн сливаются песнь
воды и ветра,и что-то еще, что тщетно пытаться услышать - но можно слушать, стоя здесь, на ветру.
Я опускаюсь к воде, и ледяная волна накрывает мои пальцы, рассыпается пеной и возвращается назад. Я не принадлежу этому краю, слишком суровому, слишком ветреному - и все же мы часть друг друга, как и все на этой земле.
Свет фонаря дрожит, сумерки обступают меня, ветер качает спасательный круг на столбе - белый и рыжий цвет, в который выкрашен круг, кажутся странными на этом пустом берегу.
Я медленно возвращаюсь, и голос волн становится все тише, пока звуки проезжающих машин не заглушают его совсем. Красный мерседес откуда-то из семидесятых выезжает из-за поворота и исчезает вдали.
Я сворачиваю на тропу, ведущую домой, и из небесного кувшина, скрытого туманной пеленой, падают на землю крупные капли дождя.
Как попасть туда, где небо прикасается к земле?
На каком приплыть чудесном, поднебесном корабле?
Я ходил везде и всюду, задавая свой вопрос
Но никто меня не принимал всерьез...
Надо мной смеялись люди, говорили - "Вот беда
Ты и в самом деле будешь плыть неведомо куда?"
Я искал ответ и карту, мой дорожный плащ промок,
Но никто из мудрых старцев мне помочь, увы, не смог.
Но однажды в чистом поле я остался на ночлег,
Лег в траву...и Боже, что же!
Ну на что это похоже-
Я смотрю и вижу - небо прикасается к земле.
Я разжег огонь поярче, чтобы стало потеплей,
Я достал краюшку хлеба - царский стол среди полей..
Я бродил не так и мало,
И теперь пора настала
Мне идти туда, где небо
Улыбается земле.
На каком приплыть чудесном, поднебесном корабле?
Я ходил везде и всюду, задавая свой вопрос
Но никто меня не принимал всерьез...
Надо мной смеялись люди, говорили - "Вот беда
Ты и в самом деле будешь плыть неведомо куда?"
Я искал ответ и карту, мой дорожный плащ промок,
Но никто из мудрых старцев мне помочь, увы, не смог.
Но однажды в чистом поле я остался на ночлег,
Лег в траву...и Боже, что же!
Ну на что это похоже-
Я смотрю и вижу - небо прикасается к земле.
Я разжег огонь поярче, чтобы стало потеплей,
Я достал краюшку хлеба - царский стол среди полей..
Я бродил не так и мало,
И теперь пора настала
Мне идти туда, где небо
Улыбается земле.
вторник, 26 ноября 2013
Со всех сторон приходят вести о первом снеге. Золотая осень, твое время истекло, сияющие стрелки замерли, иней мерцает на них - что было золотом, обратилось серебром - это первое волшебство зимы. Огромная черная туча висит над моим домом - что можно делать в такой час? Зажигать фонари, как и положено в эти смутные времена, строить лодку на теплой верфи, играть музыку, слушать музыку, считать звезды, которые заглянут в окно, перебирать корешки книг, сидеть в старом кресле.
Но что кресла и книги - в час, когда вещи не могут прогнать ноябрьскую мглу, остается лишь придумывать сказки. Грустные сказки промозглых осенних дней, дождливых вечеров, молчаливых и беззвездных. Эй, сверчок, даже ты молчишь в пыли за печкой, а я помню твой голос. Добрые сказки теплых вечеров - собирайтесь у камина, пусть смех разгоняет тьму. Дуплистые сказки про маленьких лесных жителей, спешащих укрыться от подступающих холодов. А те, чьи имена звучат древней музыкой, чьи пальцы перебирают нежные струны, уже вышли на лесные поляны. Взгляни, разве ты не видишь, как светятся их фонари? Или это их глаза сияют сквозь глухую ночную тьму?
А скоро станет еще холоднее, и старые тролли спустятся с гор, зима воцарится в долине, и в алеющем закате на краткий миг можно будет увидеть тени нездешних городов. Взметнутся флаги над башнями и истают в ночной мгле, и только серебряный звук рога будет еще долго звучать в ледяном ветре. Не стой на дороге, путник, иди своим путем, и пусть он ведет тебя под кров, туда, где горит огонь.
И прячьтесь скорей и вы, маленькие обитатели леса, мерцание волшебных фонарей опасно, и зачаровывает далекая музыка, но куда страшнее холод, опускающийся на мир. Прячьтесь лесные жители, укрывайтесь в своих норах и дуплах, устланных мхом и листвой, и не забывайте о том, где вы спрятали желуди и орехи. Тогда холода не будут вам страшны, а ночи принесут теплые сны.
Идет холодная долгая ночь, и песня ее уже звучит над лесной тропой.
Картинка - Ю vk.com/julia_bilenko
Текст мой.
Но что кресла и книги - в час, когда вещи не могут прогнать ноябрьскую мглу, остается лишь придумывать сказки. Грустные сказки промозглых осенних дней, дождливых вечеров, молчаливых и беззвездных. Эй, сверчок, даже ты молчишь в пыли за печкой, а я помню твой голос. Добрые сказки теплых вечеров - собирайтесь у камина, пусть смех разгоняет тьму. Дуплистые сказки про маленьких лесных жителей, спешащих укрыться от подступающих холодов. А те, чьи имена звучат древней музыкой, чьи пальцы перебирают нежные струны, уже вышли на лесные поляны. Взгляни, разве ты не видишь, как светятся их фонари? Или это их глаза сияют сквозь глухую ночную тьму?
А скоро станет еще холоднее, и старые тролли спустятся с гор, зима воцарится в долине, и в алеющем закате на краткий миг можно будет увидеть тени нездешних городов. Взметнутся флаги над башнями и истают в ночной мгле, и только серебряный звук рога будет еще долго звучать в ледяном ветре. Не стой на дороге, путник, иди своим путем, и пусть он ведет тебя под кров, туда, где горит огонь.
И прячьтесь скорей и вы, маленькие обитатели леса, мерцание волшебных фонарей опасно, и зачаровывает далекая музыка, но куда страшнее холод, опускающийся на мир. Прячьтесь лесные жители, укрывайтесь в своих норах и дуплах, устланных мхом и листвой, и не забывайте о том, где вы спрятали желуди и орехи. Тогда холода не будут вам страшны, а ночи принесут теплые сны.
Идет холодная долгая ночь, и песня ее уже звучит над лесной тропой.
Картинка - Ю vk.com/julia_bilenko
Текст мой.
14:32
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
понедельник, 25 ноября 2013
Вечный странник с лицом серьезным и строгим
С ласковым взглядом, обращенным ко мне
Будь моим попутчиком на дороге,
На дороге полной острых камней.
Старым плащом укроешь меня от стужи
У порога не твоего крыльца.
Я бы хотела знать, для чего нам нужен
Этот путь, которому нет конца.
Кто же ответит нам? Мы идем упорно
Сквозь города и веси, по кромке льда.
Но погляди, мой друг - нынче в небе черном,
Родилась сияющая звезда.
С ласковым взглядом, обращенным ко мне
Будь моим попутчиком на дороге,
На дороге полной острых камней.
Старым плащом укроешь меня от стужи
У порога не твоего крыльца.
Я бы хотела знать, для чего нам нужен
Этот путь, которому нет конца.
Кто же ответит нам? Мы идем упорно
Сквозь города и веси, по кромке льда.
Но погляди, мой друг - нынче в небе черном,
Родилась сияющая звезда.
воскресенье, 24 ноября 2013
Сложно поверить в то, что северный ноябрь может быть настолько красочным. Но мир вокруг то и дело озаряется - если не светом фонарей, то солнечными лучами. Серая туманная морось распахивается, золотая чаша неба переворачивается, и превращает мир в сияющее зеркало. И даже тронутые первым морозом цветы сияют памятью о весне.
ускользающая нежность ноября
ускользающая нежность ноября
четверг, 21 ноября 2013
Питер в пять утра превращается в один огромный портал, и холодный предрассветный ветер несет путников сквозь время и пространство, заставляя его забыть о картах, о времени, о координатах - обо всем, кроме золотых стрел проспектов, уходящих во мглу, сияющих стрелок, ранящих в самое сердце. Город, полный тайн, город, где голоса химер сливаются с шелестом страниц, где смотрят на тебя, вопрошая о чем-то вечном, васнецовские ангелы с огромными тревожными глазами.
Город вечной бессонницы, дворов, крыш, потерь и обретений, город музыки, город черной воды, в которой отражается и мерцает свет фонарей. В самый темный час перед рассветом можно населить его улицы, его дремлющие проспекты героями своих снов, и слышать их шаги на мостовой прямо рядом со своими. Между моими поездами так мало времени, катастрофически мало, и все же достаточно для того, чтобы не устоять перед зовом питерских улиц, перед звоном ключей от неведомых миров, которые я вдруг обнаруживаю в своем кармане.
Скоро взойдет солнце. Но когда поезд понесет меня в реальный мир, мне все еще будет грезиться оставленный, истаявший с рассветом, прекрасный, любимый мой город.
излучая сияние
Город вечной бессонницы, дворов, крыш, потерь и обретений, город музыки, город черной воды, в которой отражается и мерцает свет фонарей. В самый темный час перед рассветом можно населить его улицы, его дремлющие проспекты героями своих снов, и слышать их шаги на мостовой прямо рядом со своими. Между моими поездами так мало времени, катастрофически мало, и все же достаточно для того, чтобы не устоять перед зовом питерских улиц, перед звоном ключей от неведомых миров, которые я вдруг обнаруживаю в своем кармане.
Скоро взойдет солнце. Но когда поезд понесет меня в реальный мир, мне все еще будет грезиться оставленный, истаявший с рассветом, прекрасный, любимый мой город.
излучая сияние
воскресенье, 17 ноября 2013
А ноябрь тем временем наполняется тихой красотой, мягкостью красок и волшебством отражений.
ноябрь грезит о чем-то своем
ноябрь грезит о чем-то своем
среда, 13 ноября 2013
А тем временем в Мастерской проросло новое лесное Солнышко.
В "сердце"его - маленький зеленый лист из чешского стекла, талисман теплых солнечных дней, память о шелесте листвы, о тропах, по которым можно бродить, слушая голоса леса и может быть услышать в них истории, которые поведают древние деревья.
в сердце леса листва зелена
В "сердце"его - маленький зеленый лист из чешского стекла, талисман теплых солнечных дней, память о шелесте листвы, о тропах, по которым можно бродить, слушая голоса леса и может быть услышать в них истории, которые поведают древние деревья.
в сердце леса листва зелена
среда, 30 октября 2013
Рассказывать истории - что за занятие для того, кто родился в царстве многоэтажных домов? Но как удержаться от этого, если мир говорит с тобой на тысяче языков, если в голосах птиц слышны сказки далеких стран - жарких стран, где время течет так медленно, так мерно, где сам воздух густеет и заставляет тебя остановиться и слушать? Как удержаться, если если то здесь, то там среди ветвей деревьев вдруг проглянет крыло огромной птицы или голова дракона, и уставится на тебя внимательными и древними глазами? Как промолчать, если, подняв голову, ты видишь, как несутся над облаками паруса небесных кораблей?
Всегда найдется кто-то, кто скажет - глупости, брось! Волшебные фонари давно погасли, драконы остались только в сказках, а эльфы давно покинули этот край, и настало царство людей. И, сев за стол, ты вдруг обнаружишь, что чернильница пересохла, перо сломалось, а из всех сокровищ у тебя осталась только связка ключей от всех дверей - тяжелых ржавых ключей, половину из которых ты не брал в руки уже слишком давно. И белый лист на твоем столе так и остается просто белым листом. А сияющие глаза окон соседних домов не скрывают больше никаких тайн - просто кто-то нажал кнопку и включил электричество, вернувшись домой.
Когда деревья замолкают, и в шуме ветра нет больше ничего, кроме знака о перемене погоды, остается только выбить двери и пойти куда глаза глядят. И может быть, миновав оживленные улицы, ты еще сможешь свернуть туда, где в синих сумерках сияют золотые фонари, и стены поросли плющом. Когда-то здесь жил один твой знакомый - кто знает, где он сейчас, его вечно где-то носит - вот беспокойный дух! - но ключ от двери его дома все еще лежит в твоем кармане. И пока ты спрашиваешь себя, стоит ли это делать, пальцы уже нащупывают ключи, и дверь, скрипнув, открывается, и впускает тебя в мир, пахнущий тысячами книжных страниц, в мир, полный других, тихих голосов. Старые карты по-прежнему лежат на столе, и стопки книг возвышаются там и здесь - угрожающие башни, которые с трудом сохраняют равновесие. И где-то здесь, ты знаешь это наверняка, еще есть полная баночка чернил. А из одного из окон можно вылезти прямо на крышу, а если найти черный ход - то попадешь прямиком в заповедный лес.
И время вдруг рассыпается, словно ты уронил старые часы, и безнадежно теперь пытаться собрать из всех этих стрелок и шестеренок что-то, что может показывать время - и в этом безвременьи можно только переводить чернила, выбирать курс, ориентируясь по звездам и устаревшим картам, жечь костры в пустыне или на ближайшей поляне и смотреть на то, как искры поднимаются в небо. И может быть тогда в шуме ветра или криках птиц - а может быть, и в полной тишине долгой ночи удастся вновь услышать истории, которые захочется записать.
Всегда найдется кто-то, кто скажет - глупости, брось! Волшебные фонари давно погасли, драконы остались только в сказках, а эльфы давно покинули этот край, и настало царство людей. И, сев за стол, ты вдруг обнаружишь, что чернильница пересохла, перо сломалось, а из всех сокровищ у тебя осталась только связка ключей от всех дверей - тяжелых ржавых ключей, половину из которых ты не брал в руки уже слишком давно. И белый лист на твоем столе так и остается просто белым листом. А сияющие глаза окон соседних домов не скрывают больше никаких тайн - просто кто-то нажал кнопку и включил электричество, вернувшись домой.
Когда деревья замолкают, и в шуме ветра нет больше ничего, кроме знака о перемене погоды, остается только выбить двери и пойти куда глаза глядят. И может быть, миновав оживленные улицы, ты еще сможешь свернуть туда, где в синих сумерках сияют золотые фонари, и стены поросли плющом. Когда-то здесь жил один твой знакомый - кто знает, где он сейчас, его вечно где-то носит - вот беспокойный дух! - но ключ от двери его дома все еще лежит в твоем кармане. И пока ты спрашиваешь себя, стоит ли это делать, пальцы уже нащупывают ключи, и дверь, скрипнув, открывается, и впускает тебя в мир, пахнущий тысячами книжных страниц, в мир, полный других, тихих голосов. Старые карты по-прежнему лежат на столе, и стопки книг возвышаются там и здесь - угрожающие башни, которые с трудом сохраняют равновесие. И где-то здесь, ты знаешь это наверняка, еще есть полная баночка чернил. А из одного из окон можно вылезти прямо на крышу, а если найти черный ход - то попадешь прямиком в заповедный лес.
И время вдруг рассыпается, словно ты уронил старые часы, и безнадежно теперь пытаться собрать из всех этих стрелок и шестеренок что-то, что может показывать время - и в этом безвременьи можно только переводить чернила, выбирать курс, ориентируясь по звездам и устаревшим картам, жечь костры в пустыне или на ближайшей поляне и смотреть на то, как искры поднимаются в небо. И может быть тогда в шуме ветра или криках птиц - а может быть, и в полной тишине долгой ночи удастся вновь услышать истории, которые захочется записать.
14:57
Доступ к записи ограничен
Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра
вторник, 29 октября 2013
29.10.2013 в 14:17
Пишет rivulet:Нил Гейман: Почему наше будущее зависит от библиотек, чтения и фантазии
Нил Гейман прочитал выдающуюся лекцию о природе и пользе чтения. Это не просто страстная апология, не туманное размышление, столь свойственное порой интеллектуалам-гуманитариям, но очень понятное, последовательное доказательство, казалось бы, очевидных вещей. Если у вас есть друзья-математики, которые спрашивают вас, зачем читать художественную литературу, дайте им этот текст. Если у вас есть друзья, которые убеждают вас, что скоро все книги станут исключительно электронными, дайте им этот текст. Если вы с теплотой (или наоборот с ужасом) вспоминаете походы в библиотеку, прочитайте этот текст. Если у вас подрастают дети, прочитайте с ними этот текст, а если вы только задумываетесь о том, что и как читать с детьми, тем более прочитайте этот текст.
Я, конечно, рекомендую оригинал, но некоторое представление о нем можно получить из моего перевода.
URL записиНил Гейман прочитал выдающуюся лекцию о природе и пользе чтения. Это не просто страстная апология, не туманное размышление, столь свойственное порой интеллектуалам-гуманитариям, но очень понятное, последовательное доказательство, казалось бы, очевидных вещей. Если у вас есть друзья-математики, которые спрашивают вас, зачем читать художественную литературу, дайте им этот текст. Если у вас есть друзья, которые убеждают вас, что скоро все книги станут исключительно электронными, дайте им этот текст. Если вы с теплотой (или наоборот с ужасом) вспоминаете походы в библиотеку, прочитайте этот текст. Если у вас подрастают дети, прочитайте с ними этот текст, а если вы только задумываетесь о том, что и как читать с детьми, тем более прочитайте этот текст.
Я, конечно, рекомендую оригинал, но некоторое представление о нем можно получить из моего перевода.
 Читая и переводя это текст, я думала о своей маме, которая работает в библиотеке в числе тех, кто придумывает, как сохранить ее полезной и нужной для людей XXI века. Я думала о тете своей бабушки, которая работала в библиотеке. Я думала о своей бабушке, которая больше всего на свете любила читать и которая посылала своему брату учебники, умоляя учиться и читать. Я думала о себе, каждый день работающей над тем, чтобы людям было удобно и интересно покупать и читать бумажные книги. Это у нас в крови. Это то, что определяет нашу жизнь, то, чего у нас уже не отнять. И я бесконечно рада услышать и прочитать, что все, что так ценно для нас, волнует и Нила Геймана. Итак, я собираюсь поговорить с вами о чтении. Я собираюсь рассказать вам, что библиотеки важны |
понедельник, 28 октября 2013
А октябрьский Смоленск тем временем невероятно хорош и в те дни, когда не погружен в туман, исполнен золотого сияния.
понедельник, 21 октября 2013
В двух часах езды от Смоленска лежит Новоспасское. Когда-то это - "родовое гнездо" Глинки, после - усадьба с непростой историей, еще позже - один фундамент, а ныне - место, где ежегодно звучит музыка и двери которого открыты для гостей.
Усадьба, восстановленная с фундамента в 80-х годах 20 века, выглядит не новоделом, а хранителем истории. А древние дубы и пруды вокруг позволяют и вовсе потеряться во времени.
В Новоспасское
Усадьба, восстановленная с фундамента в 80-х годах 20 века, выглядит не новоделом, а хранителем истории. А древние дубы и пруды вокруг позволяют и вовсе потеряться во времени.
В Новоспасское
четверг, 17 октября 2013
"Кто изобрел этот маятник, который сейчас двигался передо мной? Мерное его движение завораживало и словно поворачивало время вспять.
Я сел на ступени, чувствуя, что больше не могу спешить куда-то вперед, не разбирая дороги. Медленно и бесшумно двигался передо мной матовый круг, и любая суета отступала перед его спокойствием. Стены исчезли, и вокруг меня были только деревья, небо и море где-то вдалеке. Я был в начале первых дней, и мир говорил со мной - голосами птиц и ветров. А когда настало молчание, оно было полнее слов."
Иногда в осенние дни наступает час, когда хрупкое равновесие оказывается не сном, но явью.
Я сел на ступени, чувствуя, что больше не могу спешить куда-то вперед, не разбирая дороги. Медленно и бесшумно двигался передо мной матовый круг, и любая суета отступала перед его спокойствием. Стены исчезли, и вокруг меня были только деревья, небо и море где-то вдалеке. Я был в начале первых дней, и мир говорил со мной - голосами птиц и ветров. А когда настало молчание, оно было полнее слов."
Иногда в осенние дни наступает час, когда хрупкое равновесие оказывается не сном, но явью.
вторник, 08 октября 2013
Тем временем в Мастерской Север и Юга находят общий язык. Из крымского дерева и древних северных рисунков проросла новая штука.
Солнечная Ладья.
Древние жители Северной Европы верили, что Солнце перевозит по небосклону ладья, идущая с Запада на Восток. Эта ладья - реплика наскального рисунка, возраст которого около 8 тысяч лет.
от края до края неба
Солнечная Ладья.
Древние жители Северной Европы верили, что Солнце перевозит по небосклону ладья, идущая с Запада на Восток. Эта ладья - реплика наскального рисунка, возраст которого около 8 тысяч лет.
от края до края неба
четверг, 03 октября 2013
Крики диких гусей,
Силуэты детей на причале.
Север гостеприимен к тому,
Кто стерег его сон.
Посмотри - валуны эти были здесь в самом начале,
В первый день самых первых, давно позабытых времен.
Север помнит того,
Кто прошел не нарушив покоя
По тропе у озерной воды,
Кто умеет молчать.
Те, кто видел лицо его, знает - что это такое.
Я ношу на себе невесомую эту печать.
Силуэты детей на причале.
Север гостеприимен к тому,
Кто стерег его сон.
Посмотри - валуны эти были здесь в самом начале,
В первый день самых первых, давно позабытых времен.
Север помнит того,
Кто прошел не нарушив покоя
По тропе у озерной воды,
Кто умеет молчать.
Те, кто видел лицо его, знает - что это такое.
Я ношу на себе невесомую эту печать.
понедельник, 30 сентября 2013
Вчера ездили на родину Глинки, в Новоспасское. Субботние "сухопутные регаты" становятся доброй традицией, и большой термос с горячим кофе оказался как нельзя кстати. О самой усадьбе нужно писать, сидя за большим столом с чернильницей - ну, или хотя бы разобрав все фотографии. Но об этом потом, потому что сама дорога оказалась отдельным удовольствием. Сентябрь в наших краях суров, сыр и промозгл. И все же он тоже радует светлыми днями и яркими красками, и золото полей не потускнело еще до конца.
+2
+2
